Эм. А. ПИВАЗЯН

ЕЩЕ РАЗ О МХИТАРЕ ГОШЕ

В последние десятилетия азербайджанские литературоведы и особенно историки делают упорные попытки превратить ряд известных деятелей армянской средневековой литературы и культуры в неких албан, а их произведения—в памятники албанской литературы.

Уже в 30-ые годы азербайджанский поэт и литературовед Рафили объявил автора первой светской средневековой армянской поэмы Давтака Кертоха албанским поэтом. «Грех» Давтака, по выражению М. Абегяна, состоял в том, что во время убийства князя Джеваншира он находился в столице Албании— Партаве и написал об этом плач на своем родном армянском языке. Строфы поэмы представляют собой акростих по порядку букв армянского алфавита, обстоятельство, совершенно исключающее вероятность перевода. В дальнейшем представителями албанской литературы были объявлены не только Мовсес Каганкатваци, в книге которого и сохранилась поэма Давтака Кертоха, но и Мхитар Гош, Киракос Гандзакеци, Ванакан Вардапет и другие.

В 1965 г. 3. Буниятов писал: «Судебник Гоша, «Историю» Киракоса Гандзакеци, как и много других средневековых источников по истории Арана в значительной мере следует считать памятниками албанской литературы, написанными на грабаре. И только отсутствие в Азербайджане исследователей христианского периода истории Арана (Албании) дало возможность считать эту литературу армянской, хотя для этого никаких оснований, кроме языка, нет»1.

Против антинаучных положений и фальсификаций Буниятова, а также против устремлений объявить памятники армянской литературы албанскими, выступили А. Ш. Мнацаканян2, Паруйр Севак3, К. Мелик-Оганджанян4 и другие исследователи.

_____________________________

1 3. Буниятов, Азербайджан в VII—IX вв., Баку, 1965, с. 99.
2 Ա. Շ. Մնացականյան, Աղվանից աշխարհի գրականության հարցերի շուրջը, Երեվան, 1966; его же: О литературе Кавказской Албании, Ереван, 1968.
3 А. Ш. Мнацаканян, Паруйр Севак, По поводу книги 3. Буниятова Азербайджан в VII—IX вв.— «Պատմա-բանասիրական հանդես», 1967, №1:
4 К. А. Мелик-Оганджанян, Историко-литературная концепция 3. Буниятова. «Բանբեր Հայաստանի արխիվների», №2, 1968:

[стр. 196]

Однако 3. Буниятов и ему подобные историки, пренебрегая научной истиной, продолжают недостойные попытки присвоить произведения средневековой армянской литературы и другие памятники культуры. В 1986 г. вышла книга Фариды Мамедовой под весьма многообещающим заглавием «Политическая история и историческая география Кавказской Албании (III в. до н. э.— VIII в. н. э.)». Целью автора, как сказано в предисловии, было— «сосредоточить внимание на ключевых моментах истории Албании с III в. до н. э. по VIII в. н. э. включительно—исторической географии, политического строя, политической истории,— идеологии, культуры (литературы)». Мы не собираемся ни рецензировать книгу Фариды Мамедовой, ни перечислять многочисленные подтасовки и намеренные искажения при освещении «ключевых вопросов» политической истории и исторической географии Албании, связанных с историей армянского народа, с исторической географией Армении и т. д. Все это подвергнуто обстоятельному анализу в статьях Б. Арутюняна, А. Акопяна, П. Мурадяна и К. Юзбашяна5.

В данной статье мы остановимся лишь на фальсификации 3. Буниятова, Ф. Мамедовой и других по отношению к Мхитару Гошу и его произведеням. Ф. Мамедова опирается на положения, в том числе и ложные, 3. Буниятова как на доказанные и принятые наукой истины. При этом она идет дальше своего предшественника, учителя и редактора. Если, например, 3. Буниятов считал «Судебник» Мхитара Гоша, «Историю» Киракоса Гандзакеци памятниками албанской культуры «в значительной мере», то Мамедова, уже без всяких оговорок называет эти памятники албанскими: «К разряду памятников местной албанской историографии относятся труды Мхитара Гоша. Видный деятель албанской культуры Мхитар Гош был автором большого количества притч, басен, знаменитого «Судебника», «Албанской хроники» и одного агиографического сочинения». В другом месте: «Памятником большой значимости албанской правовой науки является «Судебник» Мхитара Гоша»6 (подчеркнуто нами).

Созданные армянскими авторами на армянском языке произведения считаются шедеврами... албанской литературы. Более того, представителями албанской литературы объявляются писа-

_____________________________

5 Б. А. Арутюнян, Когда отсутствует научная добросовестность.—«Вестник общественных наук» АН Арм. ССР, 1987, № 7; А. А. Акопян, П. М. Мурадян, К. Н. Юзбашян, К изучению истории Кавказской Албании (по поводу книги Ф. Мамедовой «Политическая история и историческая география Кавказской Албании (III в. до н. э.—VIII в. н. э.).—«Историко-филологический журнал», 1987, № 3.
6 Ф. Мамедова, Политическая история и историческая география Кавказской Албании (III в. до н. н.—VIII в. н. э.). Баку, 1986, с. 24—31,

[стр. 197]

тели и деятели культуры XII—XIII вв., тогда как в это время албанских племен уже не существовало. Выдающийся исследователь средневековой армянской литературы М. Абегян пишет: «Название «Албания» было в это время лишь географическим, все население страны было армянским и царство (имеется в виду Дзорагетское царство, которое после падения Ани... расширив свои владения в сторону древней Албании называлось также Албанским царством, и страна были армянскими также как и албанский католикосат давно уже был армянским католикосатом, сохраняя лишь старое название»7. Невесть откуда появившиеся новоявленные азербайджанские «исследователи христианского периода истории Албании», без стеснения ставят литературные и нарративные факты с ног на голову, искажая и фальсифицируя их.

На основании чего Ф. Мамедова пытается «доказать», что Мхитар Гош «создал свой «Судебник» только для албан» (с. 24)? Каковы приводимые ею аргументы?

а) В «Краткой памятке» II главы Введения Мхитар Гош сообщает, когда он начал работу над своим Судебником: Բայց ձեռնարկութիւն մեզ յայմս իրողութիւն եղև ի թուականութեանս հայոց ՈԼԳ ( = 1184) և ի շրջանին երթալոյ բաց ՃԱ, որ կոչի Փոքր, իսկ հոռոմին ՆԵ».8

Мамедова приводит этот фрагмент по русскому переводу: «Предприняли мы это дело в 633 году армянского летосчисления: вычтя цикл (в 532 года), будет 101 год по календарю, который называется (у нас) Малым календарем, а по греческому летосчислению—в 405 году (т. е. 1184 г.)...» (с. 24—25).

Как видим, в оригинале нет взятого в переводе в скобки местоимения «у нас». Его добавил переводчик Судебника на рус-

_____________________________

7 Մ. Աբեղյան, Երկեր, հտ. Դ, Երևան, 1970, էջ 171: К приведенному выше отрывку в сноске сделано следующее замечание: «Албанией называлась часть Армении. Царь Давид Безземельный поручает албанскому католикосу: «Собери епископов страны армянской которые находятся в Албании». Отец Барсега ушел из страны Армянской в гавар (область) Албанию, из города Лоре к царю армянскому Кирике, сыну Давида Безземельного». Մ. Ոտհայեցի, ժամանակագրութիւն, էջ 80 և հտ.»:
Отрывок с комментарием помещен во второй книге «Истории древнеармянской литературы» М. Абегяна, в главе «Мхитар Гош», начало которой было, к сожалению, сокращено редактором издания 1946 г., и не вошло также в русское издание. Автор этих строк восстановил фрагмент, вошедший в IV том, по рукописи. По этому вопросу см. также А. Ш. Мнацаканян. Указ. работа, с. 221; русское изд., с. 175; А. А. Акопян, Албания—Алуанк в греко-латинских и древнеармянских источниках, Ереван, 1987, 4—5 разделы III главы.
8 Մխիթար Գոշի Դատաստանագիրք հայոց, Վաղարշապատ, 1880, էջ 69—70:

[стр. 198]

ский язык А. Паповян, чтобы прояснить текст. И вот этих отсутствующих в оригинале слов Мамедовой оказывается достаточно, чтобы написать: «Итак «у нас»—у албан существовал даже свой метод летосчисления в отличие от армянской эры—Малый календарь...».

Перед нами наглядный и явный пример фальсификации. На основании чего Ф. Мамедова заключает, что «у нас» означает «у албан»? Ведь очевидно, что переводчик, прибавляя слова «у нас», имел в виду армян. Неужели Мамедова «не заметила» относящегося к этому отрывку комментария того же переводчика? «Армянским Малым календарем называется введенное армянским ученым монахом-вардапетом Ованесом Саркавагом новое летосчисление (начинается с 1084 г.), вызванное главным образом запутыванием дней церковных праздников, особенно Пасхи, праздник, который в некоторые годы не у всех христианских народов приходился в один и тот же день»9.

Итак, переводчик Судебника на русский язык прибавляет в данном отрывке местоимение «у нас», имея в виду армян, Армению, а Ф. Мамедова, опираясь на него по неведению или намеренно, считает эти слова принадлежащими Мхитару Гошу и сообщает, что здесь говорится об «албанах», имевших свой, отличный от армянского, метод летосчисления, а именно Малый календарь (с. 25). Таким образом прибран к рукам и назван албанским армянский Малый календарь, а поскольку Мхитар Гош определяет время начала работы над своей книгой также и по Малому календарю, то следовательно—он тоже «албан». Как видим, когда Ф. Мамедовой нужно превратить армянских писателей и деятелей культуры в албан, она с легкостью необыкновенной придумывает необходимые «факты».

Созданный Саркавагом календарь назывался Малым в противоположность не армянскому летосчислению, а в отличие от армянского Большого календаря. Здесь имеется в виду противопоставление Малого календаря Большому, а не Малого—армянскому. Если бы Ф. Мамедова имела элементарные знания по календарю или была бы знакома со специальной литературой, она должна была бы объяснить (читай—придумать!) почему все-таки учрежденный Саркавагом Малый календарь начинается с 1084 года? Мы вынуждены напомнить, что Большой армянский календарь был подвижным, что вносило путаницу при определении церковных праздников. Ованес Имастасер—Саркаваг создал неподвижный календарь который упорядочивал время наступления каждого праздника. Следовательно, первой и главной целью Саркавага было преобразование армянского подвижного кален-

_____________________________

9 «Армянский Судебник Мхитара Гоша», перевод с древнеармянского А. А. Паповяна, Ереван, 1954, с. 228, примеч. 7.

[стр. 199]

даря в неподвижный. С другой стороны, во времена Саркавага кончились составленные Ананией Ширакаци календарные таблицы Большого армянского календаря, которые были рассчитаны на один цикл—532 года и завершались 1084 годом (552+ + 532 = 1084). Вследствие этого возникла необходимость подготовить новые таблицы, которые и составил Ованес Саркаваг, начав расчеты с 1084 года, одновременно преобразовав армянский подвижный календарь в неподвижный.

Допустим, что вопросы летосчисления сложны, и Мамедова могла и не разобраться в них, но ведь существуют известные Мамедовой нарративные источники, в которых Малый календарь называется именно армянским (հայոց, հայկական). Чтобы убедиться в том, что у Мамедовой и ей подобных зачастую концы не сходятся с концами, достаточно вспомнить хотя бы Киракоса Гандзакеци, которого азербайджанские исследователи «христианского периода истории Албании» считают «албанским». Вот что пишет этот «албанский» историк: «Ученнейший. превосходящий многих своими знаниями, сведующий во всем, наделенный мудростью Ованес из Ахпата, прозванный Саркавагом, изучил и написал много книг и оставил добрую память о себе: (кроме того), он сделал то, о чем мечтали, но не могли сделать многие: составил устойчивый и неподвижный армянский календарь вместо подвижного и неустойчивого, а также согласовал календарь всех народов с (календарем) армян...»— «Սոյնպէս և մեծիմաստն գիտութեամբ քան զյոլովս և հանճարեղն յամենայնի՝ մտահարուստն Յովհաննէս, Սարկաւագն կոչեցեալ, ի Հաղբատ։ Սա բազում ինչ աշխատասիրեաց ի գիրս՝ յիշատակ բարի թողեալ. սա զբազմաց փափագելին և ոչ ձեռնհաս, զհաստատ և զանշարժ տոմարն կարգեաց հայոց փոխանակ շարժականին և անհաստատնոյն, արար և. միաբանութիւն ամենայն ազգաց տոմարի ընդ հայոց...»10 (Здесь и далее подчеркнуто мной— Эм. П.).

Если сказанного недостаточно, приведем слова самого Саркавага из его произведения о полнолуниях и затмениях по поводу одного из затмений солнца. «Это затмение солнца произошло в 333 году (113) ромейского летосчисления по Малому (календарю) и в 29 году армянского (летописчисления) также по Малому (календарю), во втором часу, в 20 день марта в среду на пятой неделе Святого сорокодневного поста затмилось солнце». «Յայսմ խաւարման արեգականն՝ էր թուական հռոմայեցոց փոքրն ՅԼԳ (333), և հայոցն նոյնպէս Փոքրն ԻԹ (29), յերկրորդ ժամուն, ի քսաներորդ մար-

_____________________________

10 Կիրակոս Գանձակեցի, Պատմաւթիւն հայոց, աշխատությամբ Կ. Ա. Մելիք-Օհանջանյանի, Երևան, 1961, 113; Киракос Гандзакеци. История Армении, М 1979 с. 93;

[стр. 200]

տի, աւուրն չորեքշաբթոջ ի սուրբ քառասներորդաց, ի հինգերորդ շաբաթին խաւարեցալ արեգակն»։11

Пора наконец Ф. Мамедовой и ее коллегам отказаться от абсурдной мысли закрепить за армянским Малым календарем название албанского календаря, а Ованеса Саркавага сделать представителем албанской литературы.

б) Другим «доказательством» того, что Судебник Мхитара Гоша является памятником, «имеющим большое значение для албанского права», (с. 22) Мамедова считает утверждение 3. Буниятова, что источниками Судебника явились «Законы Восточной Римской империи, Законы Моисея, а также албанские церковные каноны» (с. 22—23). Подробный источниковедческий анализ Судебника, проведенный нами, позволяет утверждать, что источниками Судебника12 явились армянское традиционное (обычное) право, судебная практика, законы Моисея, Армянская книга канонов, Канонические законоположения Давида сына Алавика, а также данные, зафиксированные в армянских литературных памятниках. Законы же Восточной Римской империи и албанские каноны источником для Судебника не служили, составляя Судебник, Мхитар к ним не обращался. Нет ни единого примера, указывающего на то, что в Судебнике использованы албанские каноны. Однако, это не мешает 3. Буниятову писать, что переводчик Судебника на русский язык «опустил значительную часть текста, который излагает албанские каноны»13. Такое утверждение иначе как ложным назвать нельзя, ибо в переводе нет сокращений. Ф. Мамедова, 3. Буниятов и другие, в этом случае, как и во многих других, просто, без всяких на то оснований декларируют свои концепции. Совершенно очевидно, что подобное беспочвенное заявление не может иметь ценности научного аргумента и отнюдь не свидетельствует об ответственности перед истиной и реальностью. Остается только сожалеть, что безответственность и тенденциозность в науке не наказуемы уголовно.

в) Еще одним «доказательством» того, что Судебник Мхитара является «памятником албанской литературы и создан для албан», выдвигается колофон, содержащийся в Судебнике Венецианского собрания мхитаристов (рук. № 1237). Запись гласит: «Да сподобит Господь Бог боголюбивого и благочестивого князя князей Вахтанга, сына Гасана, [владеть и] пользоваться по воле своей этим Судебником и заповедями его, не ошибаясь и праведно» «Տէր աստուած վայելել տացէ ստուածասէր և բարեպաշտ իշ-

_____________________________

11 «Հովհաննես Իմաստասերի մատենագրությունը», Երևան, 1956, էջ 278:
12 См. Պիվազյան Էմ. Ա., Մխիթար Գոշի Դատաստանագրքի ՛աղբյուրների հարցի շուրջը, «Պատմա-բանասիրական հանդես», 1986, №4, էջ 80—98: Его же: «Մխիթար Գոշի Դատաստանագրքի բանասիրական քննութուն», Երևան, 1987, էջ 139—207:
13 3. Буниятов. Указ. соч., с. 99, прим. 121.

[стр. 201]

խանաց իշխանին Վախտանգայ որդւոյ Հասանայ, ի կամա իւր զգիրքս Դատաստանի անսխալ ուղղութեամբ վարիլ զպատուիրանս սորին»)Итак из дарственной надписи следует, что эта рукопись была подарена князю князей Вахтангу, для того, чтобы он руководствовался изложенными в Судебнике законами14.

Приводя неадекватный перевод колофона на русском языке и характеризуя его как документ «чрезвычайной важности» (с. 29). Мамедова делает очередной необоснованный вывод֊, а именно, что Судебник был создан «по настоянию» Вахтанга (хотя это никоим образом не следует из колофона), а поскольку Вахтанг был князем Хачена, а Хачен входил в состав Албании, то следовательно Судебник написан «для албан». Так одним росчерком пера армянский князь князей Хачена (Албании) Вахтанг и его отец Гасан превращены в «албан», а Судебник —в албанский правовой документ, созданный по требованию Вахтанга для, «албан».

Попробуем отвлечься от этих логических манипуляций, рассчитанных на неосведомленного читателя, и вспомним, что Введение Судебника именно в вышеупомянутой рукописи (как впрочем и во многих других) имеет следующий заголовок: «Глава I содержащая ответ тем, которые злословят на нас. (говоря), что нет суда В Армении» (Գլուխ Ա. յորում կա պատասխանի այնոցիկ, որք բամբասեն զմեզ, եթե չկայ դատաստանի ի Հայք)։ И вот Мхитар Гош пишет свой судебник, «дабы имея его постоянно на руках, сами помнили и показывали иноверцам, что мы творим суд по письменному уставу» (Введение, С. 4), (զոր յամենայն ժամ ի ձեռս առեալ յիշեմք և ցուցցուք այլոց ազգաց, թէ գրոց դատաստանաւ վարրմք)։

Нелепо полагать, что местоимение «нас» «մեզ» («злословят на нас») относится к «албанам», ибо фраза в таком случае лишается смысла—не следует злословить на «албан» за то, что в Армении нет суда! За то, что в Армении не знали права, естественным было бы злословить на армян и ни на кого других.

Ф. Мамедовой, которая, как показывают факты, и не держала в руках оригинал Судебника (и это при наличии двух изданий!), приводимые аргументы должны были быть известны хотя бы из упоминавшейся выше статьи К. Мелик-Оганджаняна на русском языке (с. 186), обличающей историко-литературную концепцию 3. Буниятова. Трудно объяснить пренебрежение подобными фактами лишь неосведомленностью Ф. Мамедовой. Причина этого в явной тенденциозности. Подтасовывая или просто игнорируя факты, Мамедова еще осмеливается упрекать такого

_____________________________

14 Являлась ли надпись автографом Мхитара Гоша, см. кн. «Մխիթար Գոշի Դատաստանագրքի բանասիրական քննություն», Երևան, 1987, в разделе Հնագույն ձեռագրերի հիշատակարանները:

[стр. 202]

ученого, как И. А. Орбели, за то, что тот считает Мхитара Гоша армянским автором.

Считаем излишним дальше останавливаться на неаргументированных и алогичных утверждениях Мамедовой, не имеющих ничего общего с наукой. Перейдем прямо к доводам, опровергающим подлоги, приводимые в доказательство албанства Мхитара Гоша и того, что написанные им произведения являются памятниками албанской литературы.

2. В первой же статье Светских законов Судебника Мхитар Гош пишет: «царь наш Абгар» («մերն արքայ Աբգարիոս»), ясно говоря о своей принадлежности к народу, который имел царя по имени Абгар. Речь идет о легендарном царе Абгаре, состоявшем в переписке с Христом, о чем рассказывает Мовсес Хоренаци. Возникает вопрос, существовал ли у албанских племен царь Абгар (реальный или легендарный), о котором Гош мог бы написать «наш царь»?

2. В краткой памятке Судебника, завершающей Введение, Мхитар пишет: «Но если вы, верные нравам нашего народа, будете укорять меня в моих ошибках, а не исправлять их, то зная подобную привычку наших гайканцев, зная вполне меру себе, не буду винить вас за это» «Ապա թէ ընտանի ազգիս սխալանացն յինիջիք պարսավիչ և ոչ ուղղիչ, գիտելով գործ հայկազնեայցս զայդոսիկմիանգամայն զչափ անձին, անմեղադիր ձեզ այդոցիկ լինիմք»): Автор недвусмысленно указывает на свою национальную принадлежность.

3. В 65-й статье части первой Судебника в Церковных канонах говорится о запрещении нарушать пост в Великий четверг, что было, установлено соборами в Ганграх и Никее. Следовавших этому канону армян постоянно порицали имеющие обычай нарушать этот день поста греки и грузины. Приводя по этому поводу соответствующий канон Гангрского собора Мхитар Гош добавляет: «Да услышат настоящее постановление о нарушении поста в Великий четверг греки и грузины, ибо как Гангрский, так и Никейский соборы состоят не (только) из армян, а из всех народов, в особенности из греков». (Լուիցին Յոյնք և Վիրք զդատաստան կերողացն զօրն մեծ, զի ոչ Գանգրայն ժողովեալք և ոչ Նիկիայն Հայք էին, այլ (ամենայն ազգաց, մանավանդ Յունաց)։

Ясно, что автор так ревностно отстаивающий каноны и ритуалы армянской церкви, должен быть именно армянином. Эти факты уже приводились исследователями15, но продолжают игнорироваться теми, кто упорно пытается сделать Мхитара Гоша «албаном». Приведем и другие доводы. .

_____________________________

15 См. работы указанные в сносках 2—5 в начале статьи.

[стр. 203]

В средневековой армянской литературе важным по своему содержанию документом является послание Гоша братьям Закарэ и Иванэ Закарянам, занимавшим высокое положение при грузинском дворе, «князьям армянским и грузинским» («իշխան Հայոց և Վրաց») как пишет Мхитар. В этом послании, озаглавленном «Возвещение православной веры против всех еретиков, написанное по просьбе великого полководца Закарэ и брата его Иванэ»16. («Յայտարարութիւն ուղղափառութեան հաւատոյ ընդդէմ ամենայն հերձվածողաց, ի խնդրոյ մեծ զորաւարին Զաքարէի և եղբօր իւրոյ»)։

Мыслящий широкими категориями Мхитар Гош просит облеченных высокой властью сановников грузинского государства— братьев Иванэ и Закарэ и грузинского католикоса направить свое влияние на то, чтобы смягчить антагонизм, возникший на почве различия догм армянской и грузинской церквей, нарушающий политическое, конфессиональное и этническое общение соседей.

Автор призывает к взаимной терпимости соседних народов, просит погасить «ожесточающуюся брань и хулу» (զսաստկացեալ պատերազմդ հայհոյութեան ) и мирно жить по соседству двум хрис՝ тианским народам. («խաղաղական կենաւք»).

В этом послании автор множество раз подчеркивает свою этническую принадлежность. В самом же начале он пишет: «...видя и слыша в наши дни злословье грузин об исповедании нашей веры и церковных порядков, безмерно уязвлена была моя душа» (...յաւուրս մեր՝ տեսանելով և լսելով զբամբասանս վրաց ի դաւանութիւնս մեր հաւատոյ և կարգաց եկեղեցւոյ, յոյժ խոցեալ լինէի հոգի)17։

Совершенно очевидно, что местоимение «нашей» подчеркивает национальную принадлежность Мхитара, его общность с армянами. Он возражает против обращения армян (а не «албан») в греческую веру, его задевает злословье по поводу догм и законов армянской, а не «албанской» церкви и веры.

Далее, обращаясь к грузинскому католикосу, Мхитар пишет: «Дерзнули мы и написали краткое послание, не противопоставляя себя какому-либо народу и никого не понося... показали истинное исповедание наших народов (т. е. армян и грузин—Эм. П.) и не скрыли того, что достойно порицания в нашем народе, и написали обо всем похвальном в каждом народе... и пусть я буду осужден богом, если ради армян я написал что-то неверно.

_____________________________

16 Киракос Гандзакеци. Указ. соч., с. 221. См. статью П. Мурадяна» «Դավանական հանդուրժողականության և ազգամիջյան համերաշխության գաղափարը ԺԳ դարի Հայաստանում», «էջմիածին», 1887, ԺԲ-ԺԳ.
17 Թուղթ Մխիթար վարդապետին, ,որ Գոշն կոչիւր. «Արարատ», էջմիածին, 1900, էջ 497: Далее в тексте будут указаны только год издания и страница.

[стр. 204]

Однако же я сожалею и о вас, ибо по невежеству—поелику никто вам не объяснил гневите вы Христа и народ свой настроили против армян (уча), будто тачик и иудей лучше, чем армянин» (там же)(«Համարձակացաք և զսազաւդ գրոցաք զթուղթդ ոչ հակառակելով և կամ զոք պարսավելով յազգաց... զճշմարիտ խոստովանութիւն ցուցաք զմերոցս ազգաց (իմա՛ հայերի և վրացիների — էմ. Պ.) և գխոտելի իրն ոչ թաքուցաք զմեր ազգիս, և զիւրաքանչիւր ազգի զգովելին գրեցաք, ,,. և դատիմ ի տեառնէ, թէ վասն հայոց երեսաց ես սուտ ինչ գրեալ եմ։ Բայց կամ և խղճում րնդ ձեզ, զի անգիտութեամբ, որ չէ ոք զձեզ հասկացուցեալ՝ կայք և զՔրիստոս զայրացուցանէք և զձեր ժողովուրդդ ի գայթագղեցանել էք ի հայք, թէ տաճիկն ու ջուհուտն լաւ է քան զհայն»)։

Так, «... не с дерзновением, а исполненный скорби» («...ոչ յանդգնութեամբ, այլ վշտանալով գրեցաք») он пишет об отношении диофизитов к его народу, к армянам.

Продолжая свое обращение Мхитар упоминает три вселенских собора, участниками которых были и армяне, и решения которых были приняты армянской церковью—Никейский собор 325 г.), в котором принял участие сын Просветителя Аристакес (Ристакес), собор в Константинополе, созданный Теодором Великим (381 г.), Эфесский собор (431 г.), к которому «католикос армянский Саак присоединился письмом» («Սահակ Հայաստանի միաբանի գրով» ) . И, наконец,—Халкедонский собор, который «отцы наши не приняли и не поехали на тот собор» («հարքն մեզ և ոչ գնացին յայն ժողով») (1900, էջ 501). Не возникает сомнений, что в этом пассаже местоимение «наши» («отцы наши») означает армяне.

Затем автор послания перечисляет один за другим армянские соборы: «Перечислю и соборы в Армении, по какой причине они состоялись и почему из-за них нас поносят греки и грузины». (Կարգեցից և զժողովսն ի Հայք, թէ որպիսի պատճառաւ եղեն և վասն այդոցիկ ամբաստանիմք ի յունաց և ի վրաց (там же). Совершенно определенно сказано, что диофизитами были поносимы армяне—«мы», говорит Мхитар, а никак не представители «албан». Отметив, что не только армяне отвергли Халкедонский собор и, перечислив прочие не принявшие собор народы, Гош пишет: «И сказали мы об этом вкратце и в основном о греках и грузинах, которые поносят нас, что, мол, одни только армяне не приемлют собор Халкедонский». («Եվ զայտ կարճաբանելով ասացաք և առաւել վասն յունաց և վրաց, որ ամբաստանեն զմենջ, թէ Հայաստանեայք միայն ոչ րնդունին զժողովն Քաղկեդոնի») (1900, էջ 503)։

Итак, Мхитар пишет, поносят нас, армян, жителей Армении, что думают по этому поводу 3. Буниятов и Ф. Мамедова, автор, говорящий о себе «нас», «жителей Армении» «армян» - «албан» или все-таки армянин?!

[стр. 205]

Так на каждом шагу мы встречаем недвусмысленные свидетельства Мхитара Гоша, из которых явствует его этническая принадлежность. И подобных выражений такое множество, будто Мхитар Гош еще 800 лет назад, предвидев необходимость отвечать 3. Буниятову и Ф. Мамедовой и иже с ними, постоянно подчеркивает то, что он армянин, вардапет—деятель армянской церкви.

Приведем еще несколько пассажей, выделяя слова, определенно указывающие на национальность и вероисповедание автора: «Просветитель наш Григорий, дабы пресечь заблуждение— празднование в честь богини Анаит, назначил праздник Благовещения в 15-ый день навасарда, что приходится на 6-й день апреля, а не на 25-ый день марта» («Մեր Լոաաւորիչն Գրիգորիս զաւետեաց տաւնն առ ի խափանել զմոլորութիւնս, զոր տաւնէին Անահիտ տիկնոջն, անդ ետ ի նավասարդի ԺԵ. զայն ի Զ ապրիլի, րստ թուոց աւուրց և ոչ ի մարտի ԻԵ...») (1900, էջ 568)։

Подчеркнутое выражение смотри также в Судебнике (Судебник,с.126. Դատաստանագիրք Հայոց, էջ 271)։

«И получив у ромейского апостола Петра, вверил армянам» («Եւ ի Պետրոսէ առաքելոյն հռովմեացւոց առեալ աւանդեաց ի Հայս») (1901, էջ 55 — 56)։

«И (это) клевета, что будто армяне не приемлют изображений иконы святых; очень даже мы приемлем, ибо первый дар— свое изображение, подал Христос армянскому царю Абгару» («իսկ ամբաստանելն թէ զպատկերս սրբոց ոչ րնդունին հայք, և կարի առաւել ընդունիմք, զի առաջին պարգևս ի Քրիստոսէ իւրն տուալ պատկեր հայոց թագավորին Աբգարու») (1901, էջ 60)։

Как сказано выше, Гош пишет и в Судебнике «царь наш Абгар»— «մերն արքայ Աբգարիոս»։

«Ибо тот, кто объявляет причиной то, что армянское миро несовершенно и потому хулит его—очень лжив» («Զի որ պատճառէ զմեռոն հայոց անկատար լինել, և վասն այն անպատուէ՝ յոյժ ստութիւն ունի))) (1901, էջ 59)։

«И по поводу поста араджавор вводимы в ужасный соблазн о нас греки и грузины, несведущие в сути, а это первый пост, установленный святым Григорием при исцелении царя Трдата, как повествует Агафангел муж ромейский, а вовсе не армянин, тоже пишет в своей Истории и сирийский епископ Зеноб, ученик святого Григора и еще к сказанному добавляет, что пятидневный пост учрежден Константином Великим при исцелении его и потому называется он араджавор, ибо стал он первым постом у армян» («Եւ վասն առաջաւորաց պահոցն առաւել գայթագղին յոյնք և վիրք ի մեզ անտեղեակ պատմութեանն. և այն առաջին պահք է, զոր կարգեալ է սուրբ Գրիգոր ի բժշկել Տրդատ թագաւոր, որպէս պատմէ Ագաթանգեղ այր հռոմեացի և ոչ հայ, և Զենոբ ասորի եպիսկոպոս, աշա՛կերտ սրբոյն Գրիգորի՝ զնոյն գրէ յիւրում Պատմ ութեանն, և յաւելու ի

[стр. 206]

պատմելն, թէ Ե. աւուր պահք Մեծին Կոստանդիանոսի կարգեցաւ ի բժշկել զնա, և վասն այն առաջաւոր անուանի, զի առաջին պահք այն եղև ի Հայք») (1901, էջ 60)։

«А греки и грузины весьма возмущаясь по неведению поносят гвоздь креста, ибо говорят, будто армяне говорят о распятии божества, для чего и [предназначен] гвоздь. Мы же говорим

«распять Бога—не Слово, но тело обожествленного слова» («Իսկ յոյնք և վիրք այպանեն զբևեռ խաչի՝ յոյժ անգիտաբար ապաստամբեն, զի ասեն, թէ «զաստուածութիւն խաչել ասեն հայք և վասն այն է բևեռն»։ Զաստուած ասեմք խաչել ոչ զբանն, այլ զմարմին աստուածացեալ բանիւն») (1901, էջ 61)։

«Наш патриарх Исаак» «Մերն Իսահակ հայրապետն» (с. 121)— имеется в виду сподвижник Месропа Маштоца католикос Саак Партев.

«И затем отцы наши, собравшись в Двине и в Маназкерте из-за ереси Нестория постановили...» («Հարքն մեր վասն նեստռրի աղանդին, ժողովեալ ի Դուին և ի անազկերտ եղին սահման...») (1901, էջ 121)։

Армянский католикос Саак для Мхитара Гоша наш, собравшиеся в Двине и в Маназкерте отцы-армяне, осудившие ересь Нестория—наши и т. д. Какие еще нужны доказательства?

Не так давно 3. Буниятов явил нам поистине беспримерный образец подготовки текста—в новом издании русского перевода книги Шильтбергера, вышедшей в 1866 году «Путешествия в Европу, Азию и Африку в 1394—1427 гг.»,— были старательно изъяты все упоминания об армянах и Армении18.

Надо надеяться, что Ф. Мамедова, достойная преемница 3. Буниятова, никогда не возьмется за издание перевода послания Мхитара Гоша, а то ей пришлось бы, сохраняя верность принципам наставника, исключить из текста все приведенные (а также множество неприведенных) отрывков.

У каждого народа есть качества, достойные как порицания, так и похвалы, пишет Мхитар Гош в своем послании, и если бы каждый «оставил порочное в себе и принял похвальное, наступило бы согласие народов... если бы исправили важнейшее, не стало бы раздоров из-за мелочей». (Եւ թէ՝ իւրաքանչիւր զիւրն թողոյր զխոտելին և առնոյր զգովելին՝ լինէր միաբանութիւն ազգաց... թէ զգլխաւոր իրս ուղղէին, մանրագունիցն չլինէր հակառակութիւն) (1901, էջ 122)։

_____________________________

18 См. П. Мурадян, Как издавались «Путешествия», газета «Коммунист», Ереван, 25 июня, 1988 г.
3. Буниятов так поступает и в своих трудах, цитируя первоисточники; так например, в книге «Азербайджан в VII—IX вв.», с. 40, приводит цитату из Истории Мовсеса Каланкатуаци, выбрасывая не устраивающие его слова «армяне» и «иверы» (грузины).

[стр. 207]

Упомянув о заслуживающих осуждения качествах, Гош переходит к положительным характеристикам: «Но так как мы назвали порицаемое у всех народов, то теперь я назову похвальное: греки мудры и милостивы, наставлены Иоанном Златоустом, ромеи усердны в молитвах и покорны предводителям, сирийцы смиренны и аскетичны, армяне соблюдают посты и милосердны к пленным и к священнослужителям, любят святыни, грузины чтут святых и обители и не злословят настоятелей, ...было бы хорошо, если бы мы выбрали это, чтобы искоренить вражду друг между другом и стать друзьями и не хулить порядок друг у друга»

(«Այլ զի թերին ասացաք զամենայն ազգաց, և այժմ զգովելին ասացից, Յոյնք իմաստունք են և ողորմածք, ուսեալք ի Յոհանէ Ոսկեբերանէ. Հոռոմք զգաստ են աղաւթից և հնազանդ առաջնորդաց. Ասորիք խոնարհք են և ճգնողք. Հայք պահողք են և ողորմած գերելոց և եկեղեցականաց, սրբութեան սիրողք. Վիրք սրբոց և վանորէից մեծարողք, և անբամբաս առաջնորդաց... լաւ էր, թէ զայն րնտրէաք, որ զթշնամութիւն բառնէաք ի միմեանց, և բարեկամ լինէաք և զկարգ միմեանց չհայհոյէաք») (1901, էջ 122)։

Итак, греки, ромеи, сирийцы, армяне, грузины—пять христианских народов, которые если и ««не могут придти к согласию, или единению, то могут и не быть врагами друг другу». («Եթէ ոչ կարեն միաբանել, բայց կարող են թշնամիք միմեանց չլինել») (1901, էջ 122): Албан, однако среди них нет, потому что во времени Мхитара Гоша албанских племен уже не существовало.

Выдающегося деятеля армянской культуры XVII—XVIII вв. Мхитара Гоша можно назвать апологетом веротерпимости и согласия народов, между тем как историки XX в. подобные Буниятову, Ахундовым, Мамедовой, посредством фальсификаций присваивая памятники чужой культуры, литературы, искусства, архитектуры, произведения армянских книжников и ученых, как было верно замечено, подготовили почву для Сумгаитской трагедии.

Кажется давно наступило время последовать наставлениям Мхитара Гоша.